Краткий обзор взглядов «столпа унитарианства» XVI века Фауста Социна дан в статье Циприана Сайны. Перевод – мой. Очень близкие к этим взгляды развивал наш великий соотечественник Лев Толстой.
Религиозное учение Фауста Социна отличают, прежде всего, антропоцентризм, христоцентризм и рационализм.
Христос, чье Божество в сущностном смысле Социн, будучи унитарием, отрицал (однако отнюдь не отрицал необходимости почитать Христа), считая Его человеком, находился в самом средоточии излагаемого итальянским мыслителем вероучения. С этой точки зрения, Иисус Христос был человеком (одним из нас и таким же, как мы), избранным Богом, чтобы стать орудием исполнения Его воли.
Для Социна «Бог – Христос – человек» есть нерасторжимая триада бытия. Миссия Христа заключалась в том, чтобы открыть людям перспективу бессмертия (в чем и состоит «спасение»). Спасения можно достичь, исполняя нравственные обязательства этой жизни, поступая по заповедям Божьим.
Человек всегда был в центре интересов Социна. С его точки зрения, человек по природе есть существо смертное. Физическая смерть означает небытие. Человек бессилен в борьбе со смертью. Его бессилие усугубляет тот факт, что человек – единственный из живых существ – обладает разумом, а значит, сознает свою смертность.
В итоге оказывается, что разум не в силах разрешить проблему предназначения человека. Если бы человек знал наверняка, что за гробом его ожидает лучшая, чем на земле, жизнь, он не захотел бы жить здесь. Из этой полной замешательства трагической ситуации человека может освободить лишь Бог, Который дарит человеку бессмертие (т.е. спасение). Однако о существовании Бога и своем потенциальном бессмертии человек, согласно Социну, может узнать исключительно из приходящего извне Откровения. Это Откровение, по Социну, содержится в Священном Писании.
Позицию Социна можно квалифицировать как отчасти агностическую. Социн прямо утверждает, что разумных аргументов, способных обосновать существование Бога и истинность христианства, не существует.
Но почему тогда одни люди верят, а другие – нет? Социн объясняет всё естественными причинами, а не действием сверхъестественной благодати. Всё обуславливается нравственным выбором человека. Человек – существо внутренне противоречивое, мятущееся между соображениями разума и требованиями инстинктов. Именно разум побуждает нас принять идею Бога.
Согласно Социну, человеку угрожают две опасности: впасть в суеверие или впасть в атеизм. «Матерь» суеверия – неразумная духовность; «отец» атеизма – бездуховная рассудительность. Именно Разум побуждает человека встать на путь здорового благочестия, нравственности и веры в Бога. Откровение, хотя и не может быть доказано разумом, подлежит, тем не менее, разумному суждению или рассмотрению в свете естественного разума.
Заключенное в Священном Писании слово Божие содержит в себе правило веры, однако оно не судит, как это утверждали протестанты. Так и в судопроизводстве Уголовный кодекс сам по себе никого не осуждает. Это делает, на основании Уголовного кодекса, судья. В сфере религии и жизни в качестве «судьи» выступает Разум. Это он формулирует выводы на основании разумного анализа Священного Писания.
В этом-то и проявляется религиозный рационализм Фауста Социна. Критерием религиозной истины не могут быть ни предание (традиция), ни само Священное Писание (его ведь можно интерпретировать по-разному), ни прямое «вдохновение» Святым Духом (как нечто субъективное и неверифицируемое). В понимании Священного Писания решающая роль отводится разумным аргументам.
Отсюда следует, что в Откровении не может содержаться ничего несовместимого с разумом. Если же некоторые данные выходят за рамки того, что открыто человеческому разуму в данный момент, то и они не могут вступать в противоречие с требованиями естественной логики.
В своих размышлениях о Боге Социн руководствовался унитарианскими взглядами, считая Бога Единой Личностью и отвергая догмат о Св. Троице. Однако, стремясь избежать пустых богословских прений и нарушающих мир споров, он ввёл понятие истин, обязательных для спасения, и истин для спасения необязательных. В частности, познание сущности Бога («единый» Он или «триединый») к числу обязательных для спасения истин не относится. К числу таковых относится исповедание Бога как существующего, благого, мудрого и вечного.
Абсурдными и несоответствующими Писанию считал Социн учения о бесконечности Бога и о сотворении Им мира из «ничего». Ведь если мы признаем Бога «бесконечным», то вынуждены будем видеть Его присутствие даже в сатане! Всемогущество Божие тоже относительно, поскольку Бог не может соделать чего-то такого, что невозможно по природе. Это не значит, что у Бога есть «недостатки», просто устройство вещей таково. Кроме того, по мнению итальянского теолога, Бог не знает будущего, которое возникнет как результат пересечения рядов случайных событий.
С другой стороны, Социн не готов был пойти так далеко, чтобы согласиться, будто человеку для спасения не нужно верить в Бога, а достаточно просто творить добро. Нравственная жизнь сама по себе не являлась для Социна достаточным условием спасения. Добро для него вообще не имело самодовлеющего значения, а рассматривалось лишь как средство, ведущее к бессмертию. Вечной ценностью является лишь жизнь, причем жизнь вечная, обретенная благодаря послушанию Богу. Для Социна важен был мотив делания добра – не просто делаю то-то и то-то, а делаю это потому, что так хочет Бог.
Итак, чтобы спастись, согласно Социну, необходимо верить в единого, благого, вечного и мудрого Бога и вести нравственную жизнь. Именно эту волю Божию открыл нам избранный Богом человек – Иисус Христос. А какие-либо догматы для спасения не нужны.
Социн отчетливо различал значимость откровения Ветхого и Нового Заветов, решительно отдавая приоритет Евангелию. Он также полемизировал со всякого рода «иудействующими», отстаивая исключительно нравственный аспект Благой Вести, содержащий Божьи обетования и заповеди, ведущие в жизнь вечную.
Социнианское христианство сводится по сути к программе нравственного обновления. Согласно глубочайшему убеждению Социна, учение Христа по своему содержанию имеет чисто духовный характер. Его цель – внутреннее возрождение человека, его полное преображение. По этой причине учение Христа не может иметь ничего общего с какими-либо внешними обрядами. Эти обряды необходимо полностью отбросить. Социн отвергал любую обрядность, считая ее излишней, не только теоретически, но даже практически, отказавшись, в частности, принять крещение.
Социн отверг и общее для всех христианских конфессий учение об искуплении человечества Крестной жертвой Иисуса Христа. Догмат об искуплении и удовлетворении «правосудию Божию» за грехи был, по мнению Социна, несовместим ни с разумом, ни со здоровым нравственным чувством. Учение о первородном грехе Социн тоже отвергал. Грех Адама, по его мнению, касался лишь самого Адама. Подлинная роль Христа заключалась исключительно в том, чтобы показать людям, как им следует себя вести, чтобы достичь спасения. Своей смертью Иисус как бы запечатлел Свое учение, а Воскресение стало подтверждением и доказательством истины этого учения.
Социнианское учение совершенно иначе, нежели традиционное христианство, оценивает естественные возможности человека. Человек живет и действует, руководствуясь своим свободным выбором. Поступая в соответствии с евангельской этикой, он имеет возможность обрести жизнь вечную. Не существует никакого «предопределения свыше». Человек вовсе не является абсолютно растленным и грешным существом, как учили Лютер и Кальвин. Руководствуясь светом разума, побуждающим вести себя так, как вел себя Христос, преодолевая свою животную природу, мы сможем наследовать Божьи обетования жизни вечной.
В религиозной доктрине Фауста Социна не нашлось места и учению о вечном осуждении и адских муках. Соответствующие евангельские тексты он считал метафорическими. Полностью отвергал он и учение о предопределении, несовместимое, по его убеждению, со свободой воли.
Итак, Социн отвергал практически все католические догматы, включая и те, которые принимали протестанты. Нет ничего удивительного, что как католические, так и протестантские ортодоксы считали социнианство самой опасной и ненавистной, какая только может быть, ересью.
Что же касается социального аспекта, то здесь Социн по сути исповедовал весьма радикальные, близкие к социалистическим взгляды, хотя на практике и стремился находить компромиссные решения и смягчать крайности. Будучи последовательным сторонником евангельской этики, он остро обличал алчность, стремление к обогащению, любовь к деньгам, усматривая в этом корень всех зол. «Не может быть справедливости там, — говорил он, — где одни не имеют ничего, а другие имеют больше, чем им нужно». Он был решительным противником смертной казни, даже для отъявленных преступников. Государство, по мнению Социна, должно не мстить преступнику, а исправлять его. Он отвергал любую форму захватнической войны. Что же касается оборонительных войн, то, по его мнению, настоящий христианин может в этом случае пойти в армию, но всё равно не вправе убивать кого-либо и даже думать об этом. Здесь однако необходимо принять во внимание, что последователи Социна составляли ничтожно малый процент граждан. Он сам оговаривался, что если бы «польские братья» стали составлять значительную часть общества, правила относительно их участия в оборонительных войнах нужно было бы пересмотреть.
Взгляды Фауста Социна нашли поддержку среди польских христиан-униатариан («братьев польских»). Он стал для них непререкаемым авторитетом, так что в Западной Европе «польских братьев» стали именовать «социнианами». Большинство сформулированных Социном постулатов принималось «польскими братьями» и спустя много лет после его смерти. Однако новое их поколение пошло в оценке возможностей естественного разума дальше, чем это допускал их Учитель. Религиозный рационализм социнианства неуклонно эволюционировал в сторону принятия концепции «естественной религии» – той концепции, которую сам Фауст Социн отвергал. Эта концепция, в свою очередь, открывала двери деизму.